Разделы сайта
Выбор редакции:
- Белое население: проблемы выживания Сколько белых и черных людей в мире
- Ошибки тсж в борьбе с неплательщиками При некачественном оказании услуг
- Когда выписываются счета-фактуры на аванс?
- Галина Долгова: Под маской долга
- Перед согласием на поручительство нужно уточнить все нюансы
- Как продать квартиру, обремененную ипотекой
- Правила и примеры расчета и начисления выплат по больничным листам Как рассчитать больничный лист в калькулятор
- Понятие, элементы и структура брутто-премии
- Расчет процентов онлайн 13 от 800000 тысяч рублей
- Должностная инструкция управляющего отделением банка, должностные обязанности управляющего отделением банка, образец должностной инструкции управляющего отделением банка
Реклама
Мировой кризис: Михаил Хазин. Хазин о цугцванге мировой экономики: грядет острый системный кризис Мировой финансово-экономический кризис |
Михаил Хазин, президент компании «Неокон» (по экспертному консультированию), предсказывал мировой экономический кризис еще за несколько лет до его возникновения. По словам Хазина, все мы живем во время перехода от одной модели экономики к другой. Причем такой переход касается всего мира. Лидирующие позиции в данной экономической ситуации занимают, как говорит Михаил Хазин, те, кто играет без соблюдения правил игры. В качестве примера экономист приводит действия России по отношению к Крыму. Также Хазин утверждает, что события, которые происходят сегодня на Украине, являются результатом действия глобальных политических процессов. Михаил Хазин замечает, что сегодня можно наблюдать разрушение экономической системы, которая была сформирована сначала на Западе, а затем с 1991 года распространилась по всему миру. Эта система, предполагающая экономическое господство Соединенных Штатов, большое значение уделяла главной валюте – доллару. Так, перераспределяя финансы по всему миру, США поддерживали мировой порядок, обеспечивая какие-то государства большими средствами, а какие-то – меньшими. Кроме того, именно Америка поддерживала определенные слои элиты и политические режимы. Однако когда наступил кризис (2008 год), стала ощущаться острая нехватка финансов. Уровень жизни начал стремительно ухудшаться, что вызвало негодование американских вассалов. Некоторые из них хотели даже устроить революцию против политики Америки. Конечно, власти США ощутили необходимость изменения действующей системы. Однако самостоятельно изменить ее Америка уже не могла. Ввиду этого в качестве цели было поставлено ослабление основной мировой валюты. Михаил Хазин подчеркивает, что такое обесценивание предполагало резкое увеличение курса, когда кризис охватит мировую экономику. Речь шла о трех валютах:
Хазин утверждает, что Украина попала в заложники США в связи со стратегическими интересами, поскольку она расположена между двумя основными конкурентами доллара. Михаил очень просто поясняет, почему разрушается устоявшийся в мире экономический порядок, и многие страны переживают кризис. Любая экономическая система, по его словам, руководствуется одним и тем же принципом: производство продукта предполагает его продажу. При этом чем более сложно структурирована система, тем сложнее даются продажи, и многие производители испытывают риск, создавая какую-либо продукцию. Чтобы уменьшить уровень рисков, нужно увеличить спрос. Америка использует этот механизм еще с 1980-х годов, навязывая такой принцип и другим государствам. Чтобы поддерживать деятельность производителя, потребителям начали выдавать кредиты. Это, в свою очередь, привело к тому, что доходы жителей были меньше их расходов на двадцать или двадцать пять процентов в среднем. Хазин замечает, что впервые такая система дала сбой в 2008 году, когда кризис произошел из-за дальнейшей невозможности увеличения количества потребителей (в какой-то момент это стало невозможно физически). Но, как говорит Михаил Хазин, тот кризис семилетней давности сдул финансовый пузырь лишь на малую часть. В недалеком будущем мир ожидает кризис гораздо большего масштаба, поскольку сегодня американский фондовый рынок практически полностью оторван от реальных показателей уровня экономики компаний. Рост фондового рынка происходит на фоне уже не развивающейся дальше экономики. Хазин замечает, что кризис нашего времени вынуждает страны Европы искать новые пути для того, чтобы стабилизировать экономическую ситуацию. При этом все участники торгового рынка стремятся выйти в активы, максимально защищенные от воздействия, которое оказывает экономический мировой кризис. Степень защиты всегда зависит от уровня ликвидности. Так, самой ликвидной категорией является доллар. Из-за этого во время экономической нестабильности и застоя, доллар резко возрастает. Некоторым людям удается извлечь из этого финансовую выгоду. Обладая ликвидным активом, таким как золото или недвижимость, выясняется, что во время кризиса он стоит очень дорого. Однако продать такой актив практически нереально. Мировой кризис в РоссииЧто касается оценки кризисного явления в экономике России 2015 года, Михаил Хазин заявляет, что кризис в РФ будет продолжаться, если страна будет вести и дальше политику, аналогичную той, которую правительство ведет сейчас. Кроме того, кризис будет развиваться и расти из-за девальвации российской национальной валюты. Да, аналогичная ситуация с рублем обеспечила последующий экономический рост в стране в 2008 году, но сегодня ситуация совсем другая. Девальвация сегодня не может дать положительные результаты, так как отсутствует инвестиционный ресурс. Хазин заявляет, что ситуация в стране может измениться, если изменить экономическую политику государства. Потенциал экономического роста РФ составляет от пяти до восьми процентов на десять или пятнадцать лет. Ситуация в ЕвропеПо поводу того, каким образом изменение курса валют повлияет на страны Европы, Михаил дает двоякий ответ. По его словам, то, что страны Прибалтики вошли в зону евро, представляет собой ошибочное действие. В то же время девальвация национальной валюты в стране не всегда имеет негативные последствия. Например, во время кризиса семилетней давности в Польше произошла девальвация злотого, однако при этом государство смогло пережить кризис без падения ВВП. Это, кстати, единственная страна в Европейском союзе, которая смогла предотвратить падение. При этом страны Прибалтики могли выживать в любые времена благодаря помощи Евросоюза. Размер этой помощи сегодня значительно сократился, поэтому Хазин видит будущее Таллина, Даугавпилса, Клайпеда довольно мрачным. К тому же русофобия местных властей привела к тому, что РФ начала закрывать транзитные пути, которые до этого также помогали Прибалтийским странам выживать. В целом касательно судьбы Евросоюза Михаил предполагает два пути развития. Поскольку Евросоюз включает Западную и Восточную Европу, причем Восточная была принята в союз ввиду избытка денежных ресурсов 90-х годов, есть два варианта действий. Первый вариант заключается в том, что западноевропейские государства должны ухудшать свой уровень жизни, принося собственное экономическое положение в жертву ради спасения стран Восточной Европы. Второй способ, которым можно преодолеть мировой кризис, заключается в поддержании Западной Европой своего населения за счет населения стран Восточной Европы. Поскольку ответ очевиден, экономическое положения в восточноевропейских странах будет ухудшаться куда стремительнее, чем в странах Западной Европы. Дело в том, что правила сегодняшней экономики складывались во времена введения в обращение денег в виде кругляшек из золотого сплава, что случилось где-то в VI веке до нашей эры в царстве Лидия. Тогда в каждую было заложено определенное количество золота, что предопределило срок жизни всей модели экономики, основанной на , которыми человечество стало считать золото. Если же поступление нового золота не будет, то не из чего изготавливать и новые . Как видим, крах существующей модели экономики был заложен в ней самой изначально, так как сегодня все богатые залежи золота уже разработаны. Ведь из некоего объема золота можно было отчеканить лишь строго ограниченное количество монет, так как содержание золота в первой монете задало стандарт, ставший традицией. Потому люди и стали считать: денег у вас - ровно столько, сколько получится делением имеющегося золота на номинальный вес золота, который содержался в первой монете. Ведь столько полновесных монет можно изготовить из этого объема золота. Так как объем добытого золота все же ограничен, то нет никакой возможности изготовить достаточного количества денег (в смысле золотых монет) для обслуживания товарооборота, выросшего многократно. Бумага уже давно использовалась как материал для носителей денег, а к середине 20 века золотые монеты изымаются из оборота, так как госбанки всех стран переходят на бумажные банкноты. Замена золота на бумагу, кроме удешевления производства денежных единиц, наконец-то позволила печатать денег столько, сколько нужно было экономике. А вот золото, которое теперь лежит в хранилищах банков, снова стало тем, чем и было всегда - редким металлом желтого цвета.
Сегодняшняя Россия попала в разряд средних по доходу стран лишь благодаря индустриализации в СССР, проведенной большевикам под руководством Сталина. СССР совершил, вероятно, последний из возможных в истории прорыв в создании собственной технологической зоны. Именно технологические заделы в атомной промышленности и космической сфере вкупе с передовыми разработками в военной технике позволяют не считать нашу страну исключительно сырьевым придатком развитых экономик. Александр Мешков Сначала нужно упасть. Однако никто не хочет падать и говорить об этом. Но как тогда выработать новую модель экономического развития? Тем более, что старая либеральная модель и финансовый капитализм исчерпали себя, считает известный учёный, президент компании экспертного консультирования «Неокон» Михаил ХАЗИН. – Недавно мне попалась в руки книга «1968». Круглую годовщину событий, прошедших тогда в «еврозоне» и США, мир отметил, но, по-моему, не было серьёзных исследований о том, что же все-таки происходило 40 лет назад. А ведь речь шла о смене социально-экономической парадигмы. Западный мир потряс серьёзный кризис, не уступающий по масштабу и глубине нынешнему, – когда, по словам правоцентриста Николя Саркози, бывшего президента Франции, сформировалась система, «где всё отдается финансовому капиталу и почти ничего миру труда». Правда, тогда основания кризиса были социально-психологического порядка, люди добивались «самоосуществления», высокого качества жизни. Сейчас же основания нового кризиса экономические, под вопросом оказалось существование финансово-денежной системы, которая была создана в Бреттон-Вудсе в конце Второй мировой войны... – На мой взгляд, параллели нужно проводить с другим временем. Но обо всём по порядку. С точки зрения функционирования текущей экономической модели нынешний кризис понятен, он имеет чёткие очертания. На протяжении последних 30 лет сначала в США, а потом и во всём мире действовала система стимулирования спроса, которая позволяла западной экономике развиваться расширенным образом. Она была построена на принципе увеличении спроса за счёт роста долга. Домохозяйства, корпорации занимали и тратили средства. Государства делали то же самое, увеличивая социальные расходы. Эта модель уменьшала совокупный спрос, потому что возвращать приходилось не только занятые деньги, но ещё и проценты. Происходило постоянное рефинансирование долга. Но такая система может существовать только в том случае, если стоимость нового кредита меньше, чем старого. Эта модель действовала до тех пор, пока кредитор последней инстанции в мире – Федеральная резервная система США – снижала ставки. В 1980 году было 19%. Но к концу 2008-го, в декабре учётная ставка ФРС стала равной нулю. Все, модель исчерпала себя, начался кризис. – Но кризисные явления проявились ещё ранее – в начале 2000-х... – Вы поймите: когда у вас происходит рефинансирование долга, где-то неминуемо надуваются финансовые «пузыри», иногда они лопаются. Это, во-первых. Кроме того, нужно понимать, что ставка по реальному кредиту остановилась ещё ранее, то есть рефинансирование стало невозможным где-то в 2005–2006 году. Дальше последовал разрыв. На сегодня расходы хозяйств на Западе больше, чем их доходы. Называют разные цифры. По нашим оценкам, разрыв этот составляет примерно 25% от ВВП. Это означает, что на современном Западе люди тратят больше, чем они зарабатывают. При текущей ситуации уровень потребления будет падать. Будет падать и мировой ВВП. Сократится он больше, чем на 25%, потому что при падении спроса падают и доходы. На сегодня имеются два варианта изменения положения дел. Первый: любой ценой поддерживать спрос. По этому пути идут Соединенные Штаты Америки. Они увеличивают дефицит бюджета, пользуясь тем, что он у них был меньше, чем у Италии и Греции. Президент Обама увеличил в год дефицит бюджета на один триллион долларов. Все эти деньги идут на поддержку социальных программ. – На что он рассчитывает, когда деньги закончатся? – Насколько я понимаю, для Обамы ключевой момент – выборы. Как только он их выиграет или проиграет, кризис приобретёт новые очертания. США призывают Европу потуже затягивать пояса, но при этом выдают деньги Греции, Испании – на то, чтобы рефинансировать их долги. Основная проблема ведь состоит в том, что если остановить сегодня их выплату, то рушится финансовая система. Почему? Потому что долги эти не кого-то, а банков. Поэтому начнётся массовое банкротство. Конечно, какие-то деньги банкам можно дать, но тут возникает другая проблема. В условиях роста невозвратов меняется стоимость страхования финансовых рисков: она резко увеличивается. И банкротство происходит уже по другой линии. То есть на самом деле удержать мировую финансовую систему в более-менее стабильном состоянии в ближайшие 3–5 лет уже не получится. Вопрос о том, когда она «посыплется», имеет не экономический характер, а политический. – Когда же наступит «час X»? – Это будет зависеть от поведения разных стран. Госпожа Меркель заявила, например, что пока она жива, Германия не будет оплачивать долги Испании и Италии. Эти долги могли бы заплатить и другие государства. Но проблема состоит в том, что в Европе нельзя за что-то платить, если не платит Германия. Вы не можете собирать деньги в какой-то семье для голодных детей, объясняя, что их мама отдыхает на Канарских островах. Такова общемировая модель. Поэтому кризис, вызванный падением совокупного спроса, связанного с невозможностью рефинансировать долги, будет продолжаться. Он начался в 2008 году. Но тогда его «залили ликвидностью», и кризис стал более медленным по аналогии с началом 1930-х годов в США. Там он длился чуть меньше трёх лет, с весны 1930-го по конец 1932-го. Темпы спада были примерно 1% ВВП в месяц, и закончилось всё «великой депрессией». Чем завершится кризис на этот раз? Мы ещё не закончили движение вниз по траектории спада, прошли где-то 10-12% этого пути (в мире). Не больше. И нам ещё падать и падать. – Но если эти тенденции распространяются и на Россию, тогда придётся урезать бюджет, сокращать какие-то программы.... – Применительно к России нас волнуют, прежде всего, цены на нефть. В период высокой эмиссии цены всегда растут быстрее. Последняя крупная эмиссия была 29 февраля, когда европейский Центробанк напечатал пол-триллиона евро. Это дало примерно трехмесячный импульс росту цен на нефть, а в мае они пошли вниз. Если ни США, ни Европа не начнут печатать деньги, цена на нефть может опуститься до 60-70 долларов за баррель, и тогда, конечно, у нас будет полный «ах» с бюджетом. Вариант второй – если деньги будут печатать, цена на нефть подскочит, но не так сильно, как нам бы хотелось. Но при этом в мире начнутся инфляционные процессы. А поскольку российская экономика импортоориентированная, то в стране будет очень высокая потребительская инфляция. Она и так немаленькая. Как видим, перспективы с экономикой с учётом мировых тенденций в нашей стране не радужные. Возможно, из-за инфляции придётся как-то компенсировать социальные расходы, которые нельзя урезать. То есть не исключено, что в бюджете появится брешь. – Мы только свободно вздохнули: погасили госдолги... – Я бы не стал по этому поводу излишне радоваться. Ведь фактически долги государственные мы перевели в долги корпоративные. И какой смысл? Раньше государство было должником, теперь – «Газпром». Вы готовы банкротить «Газпром»? Я – нет... – При нынешних темпах роста (некоторые экономисты говорят об «инерционном пути развития») нам догнать развитые страны в ближайшие годы и даже десятилетия не получится, поскольку они тоже не будут стоять на месте. Поэтому заговорили о необходимости «технологического рывка». Заметим: «национальным проектам» тоже предшествовала дискуссия... – Национальные проекты стали попыткой компенсировать прежние упущения правительства в 90-е годы, залатать ту дыру, которая образовалась в экономике в результате «гениальной» политики последователей Гайдара, которые практически ничего не вкладывали в отрасли народного хозяйства. Что касается «технологического рывка». Чтобы приступать к нему, надо реально представлять себе, какие мы преследуем цели и в каком мире живём. Мы уже 10 лет пишем о кризисе работы и статьи. Всё более и более становится очевидным, что мы правы, что те экономические модели и процессы, которые описываем, имеют место, но вы слышали, чтобы наши наработки озвучили те, кто принимает решения? Меня приглашали выступить в Казахстане на экономическом форуме и в Узбекистане – на публичном экономическом мероприятии. Но в России все рассуждения на тему о кризисе не приветствуются. У нас исходят из логики, что его не будет. Полную монополию на истину имеет либеральная экономическая школа, в которой нет даже слов для описания этого кризиса; она не может признать, что была в чем-то не права, что чего-то не понимает. Эти господа просто игнорируют многие реальные процессы, происходящие в экономике. – Академик Глазьев, развивая свою теорию технологических укладов, отмечает, что пятый уклад, мы, можно сказать, проспали, воспользовались копиями. Но не было бы счастья, да несчастье помогло. «В отсталых странах, как правило, отсутствуют значительные производственные мощности устаревающего технологического уклада и сопротивление социально-экономических институтов их разрушению сравнительно невелико, что... облегчает создание производственно-технических систем нового технологического уклада», пишет учёный. Он говорит о том, что у нас больше возможностей освоить новый, шестой технологический уклад. И называет такие «точки роста», как нанотехнологии, молекулярная биология. А другие экономисты говорят: мол, нужно не только «точки роста» создавать, а всё народное хозяйство развивать как целостный организм... – Всё равно без «точек роста» экономическое развитие не получается, вопрос только в том, одна она или сто их. Понятно, что одну точку роста двигать легче. Но дело не в этом. Вся теория «точек роста» работает в ситуации общего экономического подъёма. Мы же вступили сейчас в полосу долгосрочного спада, когда инновации не окупаются. По этой причине финансирование инновационных процессов чревато... Они самостоятельно не выживают. Это большая проблема, и я пока не знаю, как её решать. Не исключаю, что нас (весь мир) ждёт довольно серьёзная технологическая деградация. Примерно такая же, как в России в 90-е годы. – Во времена, когда на Западе была «великая депрессия», мы у себя выскребли всё, что можно, но благодаря приобретённой технике за рубежом или сделанной на её основе технике провели индустриализацию... – Что в 1930-е годы сделал Сталин? Фактически он решил ту задачу, которую поставил Столыпин. Тогда, в начале XX века экономический прогресс ассоциировался прежде всего с машиностроением. Но для его бесперебойной работы нужно было, чтобы кто-то покупал продукцию этой отрасли. Крестьянин-единоличник купить трактор не мог. Это было под силу состоятельным, богатым крестьянам. Вот почему Столыпин хотел образовать крупные хозяйства на базе кулаков. И в результате предопределил последующую гражданскую войну в деревне. Его программа закончилась крахом. А Сталин сделал иначе: он создал коллективные хозяйства. Появилась надстройка, которая стала потребителем продукции машиностроения. И эта программа завершилась успехом. – Наверное, вы хотите сказать, что применительно к современным условиям сейчас другая ситуация... – Совершенно верно. В 1930-е инновациями было машиностроение, а сегодня – нанотехнологии. Но как вы заставите человека, у которого нет денег, чтобы купить булку для ребёнка, приобрести какой-то нанотехнологический продукт? Вот в чём вся проблема. Инновации никогда не пойдут на падающем рынке. Американцы в начале 80-х внедрили программу стимулирования спроса только потому, что у них в 70-е был кризис, и они не могли в эти годы запустить новую инновационную волну. То есть то, что мы сегодня называем информационными технологиями. А вот когда они начали стимулировать спрос, использовали эту волну – разрушили СССР и выиграли. Но беда в том, что сегодня данный инструмент стимулирования спроса уже исчерпан. – Почему вы так уверены, что экономическое падение не остановить и мировой кризис продлится до тех пор, пока не пройдет всю свою траекторию? Неужели человечество настолько бессильно, что не может освоить рациональные формы организации труда? – У нас мало кто обращает внимание, что в мире есть две экономические науки. Одна называется политэкономия, ее изобрёл Адам Смит в конце XVIII века. Потом её очень активно развивал Карл Маркс, после чего она приобрела ярко выраженные марксистские черты. И Запад в качестве идеологической альтернативы решил придумать другую экономическую науку под названием «экономикс». Так вот, в тех местах, где политэкономия говорит «да», «экономикс» говорит «нет», и наоборот. Политэкономия считает, что капитализм конечен, по этой причине «экономикс» говорит: капитализм бесконечен. И в принципе не рассматривает концепции, из которых следует конечность капитализма. Но конец капитализма придумал не Маркс, а, как ни странно, тот же Адам Смит. Этот общественный строй появился в XVI-XVII веках. Современники, наблюдая за экономикой, обратили внимание на то, что развитие при капитализме – это углубление разделения труда. А дальше Смит сделал следующий шаг: он объяснил, что если имеется замкнутая система, то в ней оно выше определенной «планки» подняться не может. Любая экономическая система в какой-то момент доходит до такого уровня разделения труда, что для дальнейшего развития ей нужно расширяться. Отсюда вывод: когда рынки станут глобальными, капиталистическое развитие остановится. Для Смита и даже для Маркса это была абстракция, но мы-то с вами сегодня живём в мире, в котором правят бал глобальные рынки. Поэтому инновации не могут окупиться по экономическим причинам. Потому что для их окупаемости нужно расширять рынки, а это не получается. – Существуют два варианта развития постиндустриального общества – благоприятный и неблагоприятный. Вы, я так понимаю, склоняетесь ко второму из них... – Нет, моё мнение состоит в том, что постиндустриального общества вообще не существует. Объясню, в чем дело. Представьте, что у вас был завод, на котором все люди работали вместе. Потом его поделили на цеха, которые между собой находятся на большом расстоянии, и в результате заводоуправление решило, что оно построило отдельный индустриальный район – постиндустриальное общество. Но он существует только благодаря наличию цехов. Поэтому как только в тех цехах кризис, всё так называемое «постиндустриальное общество» рассыпается... Это сказки, которые сочинены, чтобы задним числом оправдать сверхдоходы высших квинтильных групп. – Вы всё время говорите только об экономике. Однако, как считают некоторые учёные, непросвещённость нашего общества в вопросах морали, неподготовленность его к резким социально-психологическим переменам привели к депопуляции в 90-е годы и другим отрицательным последствиям. Некоторые даже считают, что обществом в большей степени должны управлять социологи, психологи и педагоги, чем экономисты и юристы... – Я не социолог, я занимаюсь экономикой и говорю о том, за что отвечаю. Для меня очевидно одно: наше общество не воспринимает либеральную идеологию с её полным отсутствием морали. Либо существующая система рухнет, либо будет уничтожено само общество. Одно из двух. – Но ведь «экономика знаний», «экономика развития» открывают перед людьми новые перспективы, возможности его совершенствования, реформирования... – Может быть, но когда начинают разрушать, то не до знаний и не до образования. Очень кушать хочется. Когда кушать нечего, народ начинает нервничать. – Как говорил один немецкий писатель: «Богатым разговоры о хлебе кажутся низменными. Это потому, что они уже поели». – Примерно так. – Получается, мы подошли сейчас к такому этапу развития, когда какие-то первичные потребности, которые казались давно уже преодолёнными, и общество решало вопросы духовного развития, самосовершенствования, «самоосуществления», качества жизни и т. д., опять становятся доминирующими. – Да, это верно. – Как их решать? – В рамках современного финансового капитализма их решить невозможно. – Но неужели мировой общественной мыслью не прорабатываются различные варианты гуманного развития? – Все западные теории выстроены в рамках либеральной идеологии (экономикс – только часть её), а в ней запрещено говорить о конце капитализма. – Но одними ими перечень различных направлений не ограничивается. Существуют мыслители, работы которых носят социальный оттенок. Джон Гэлбрейт, например. – Гэлбрейт умер совершенно недавно, его работы – это 1950–1960-е годы. Он был, конечно, гениальным экономистом, и сегодня идеологический «мейнстрим» его не очень приветствует. Американец Джозеф Стиглиц, разжалованный из Всемирного банка еретик, тоже пытается что-то сделать, доказывая, что он честный человек, что ещё не все продались за деньги. За это постоянно подвергается морально-идеологическому прессингу. Да, есть люди, которые пытаются выбраться из трясины. Вот и мы пытаемся также. Но для того, чтобы что-то сделать, надо смотреть на жизнь трезво. Основной вопрос сегодня таков: какова будет модель экономического развития, и как сильно мы упадём в результате этого кризиса. Понимаете, говорить о развитии, пока мы не упали, бессмысленно. – И как подняться и найти силы для дальнейшего развития... – Это модель нужна. Но сначала нужно упасть. А никто не хочет падать. Никто не хочет сказать об этом вслух. Современный политик не может произнести: мы завтра будем жить хуже, чем сегодня. Это невозможно. Он должен сказать: нет, мы будем жить лучше. – Сейчас среди религиозных деятелей, наверное, меньше пессимистов, чем среди экономистов. Предсказывающих конец света... – Не надо путать конец света и кризис. – Кризис, из которого мы все-таки выберемся. – Конечно, выберемся. |
Популярное:
Новое
- Ошибки тсж в борьбе с неплательщиками При некачественном оказании услуг
- Когда выписываются счета-фактуры на аванс?
- Галина Долгова: Под маской долга
- Перед согласием на поручительство нужно уточнить все нюансы
- Как продать квартиру, обремененную ипотекой
- Правила и примеры расчета и начисления выплат по больничным листам Как рассчитать больничный лист в калькулятор
- Понятие, элементы и структура брутто-премии
- Расчет процентов онлайн 13 от 800000 тысяч рублей
- Должностная инструкция управляющего отделением банка, должностные обязанности управляющего отделением банка, образец должностной инструкции управляющего отделением банка
- Как определить собственный капитал по балансу на примерах На что влияет размер уставного капитала